Общество

«Пропаганде» больше не танцевать

Столичный клуб «Пропаганда» закрывается 28 июля. Речь идет об одной из старейших танцплощадок в Москве, доказавшей, что веселиться можно практически в любой день недели. Эпитет «легендарной» намертво прилип к площадке еще лет 15 назад, и уже тогда в ходу были шутки насчет детей клаберов-первопроходцев, которые скоро начнут ходить сюда тусоваться. Клуб на Китай-городе ухитрился прожить 27 лет.

О завершении работы «Пропаганды» ее совладельцы объявили буднично — сообщением в соцсетях о пережитых радостных моментах, заезжавших звездах, открытых талантах и гордости, что площадка смогла стать местом «для самовыражения и творчества».

«Пропаганду» в Большом Златоустинском переулке в Москве открыли Александр Овсянников и Кирилл Салдадзе в 1997 году.

Прародителем площадки был ресторан и рюмочная от «матерого советского общепитчика», но в новое название никакого особенного смысла не вкладывалось, вспоминал Салдадзе. И хотя первое время в «Пропаганде» играл даже «Моральный кодекс», хозяева на деле мечтали о клубе-дискотеке (приводя в пример югославское заведение «011» — о его работе на Садовом кольце помнят лишь самые матерые клаберы). Через год заведение переформатировали по британскому образцу — хаус и другая электронная музыка в колонках, постоянные гастроли-«привозы» тех же англичан и сильнейший состав резидентов (из числа местных диджеев).

Первую скрипку в трансформации сыграл диджей Сергей Санчес-Перес, сделавший популярными в городе прежде мертвые с тусовочной точки зрения четверги.

Идея зашла настолько, что на пике популярности его вечеринок автор этих строк видал не только близлежащий переулок, запруженный желающими попасть в «Пропаганду», но и пар, валящий из клуба в тридцатиградусную жару. К слову, о желающих зайти. Во времена раскрутки площадки в некоторых столичных клубах любили настолько придираться к одежке, что в иностранных путеводителях явлению придумали отдельное понятие face control. В «Пропаганде» же была демократия — не пускали, как разъяснял «Ъ-Weekend» в 2010 году, лишь «откровенно нетрезвых, неопрятных и буйных». Ну и совсем молодых.

Ставка на электронную музыку не означала, что за местные вертушки встают одни ботаны. К примеру, за пультами там не раз оказывался золотозубый Клиффорд Прайс по кличке Голди (не интересующиеся электроникой могут помнить его по роли гангстера-недотепы в «Большом куше» Гая Ричи). Тот радовал публику не только зубодробительным джанглом, одним из отцов-основателей которого выступал, но и привычкой выпивать во время сета бутылку водки прямо из горла. На вечеринках в «Пропаганде» перебывали вообще почти все корифеи жанров, о чем говорит, например, такая математика.

В заметках еженедельника «Ъ-Weekend» в 2007–2014 годах клуб упоминался под сотню раз, то есть практически в каждом пятом номере.

А на 17-летие «Пропаганды» в издании удивлялись, что это «заведение не просто не увяло, а ухитряется оставаться в маршруте уже шестого поколения тусовщиков (если эксперты не врут с подсчетами)». Дни рождения площадки, к слову, в лучшие годы обмывались гулянками продолжительностью в неделю.

Чем вам «Пропаганда» запомнилась?

— Это моя замечательная молодость! И для меня, питерца, знаковое место в Москве. В первые свои визиты я обходными путями пробирался во все злачные музыкальные места. А в «Пропаганду» почему-то попал сразу. И там познакомился с большим количеством своеобразных московских тусовщиков. Это место с определенной харизмой и стилем нравилось мне больше, чем многие другие, пусть и гламурные места. Особенно ценил музыкальный выбор. Это не конкретные истории, а ощущения: я очень часто попадал там на какую-то редкую музыку, в уникальную атмосферу. А еще — новые люди, разгул, дебош и прочее. Одним словом, золотое время, и жаль, что «Пропаганда» закрывается.

— «Пропка» — культовое место, для целого поколения такая же часть ландшафта столицы, как высотки. Казалось, она была всегда и будет всегда. Уникальность места — которое мне в первые посещения казалось слишком индустриальным и неприветливым — заключалась в том, что тебя ничего не отвлекало от главного, а главным были люди. «Пропка» была местом сродни вокзалу или аэропорту — там ты мог встретить кого угодно и когда угодно: бомонд и бизнес, галеристы и художники, артисты и модники… А еще это было место pre, after и непосредственно party. Там были замечательные коктейли из свежих ягод и чудесные завтраки задолго до того, как мода на них пришла в столицу. Отличные обеды и расположение делали место одним из лучших для переговоров. Там выступали лучшие DJ. «Пропка» была самым ярким и демократичным клубом, в котором тебе были рады. Ни до, ни после таких мест, пожалуй, не было, и это ее главный секрет.

— Я бывал в «Пропаганде» из интереса, и меня там ничего особо не удивляло, наверное, по причине профессиональной деформации. Это был один из способов сделать клуб, предлагать людям в разных интерьерах разные условия для отдыха, общения вот в такой индустриальной истории. Как в постановке спектакля: есть художник, который рисует, режиссер, который придумывает, есть сцена и люди — актеры и дальше спектакль. У заведения была своя атмосфера, которая притягивала определенные группы людей, которые взрослели вместе с клубом, и вот состарились.

— Был в «Пропаганде» несколько раз в молодые годы. Мы тогда с друзьями ходили сразу в несколько клубов, и «Пропаганда» всегда была в этом списке. Репутация, правда, у нее была специфичная, на оформление в стиле промышленного кубизма мы особо внимания не обращали, меню и спиртное, наверное, были как везде в клубах с танцевальной историей, кормили всегда плохо. Главное, там было много симпатичных девушек.

— Прекрасное место, где я много работал, приобрел коллег, друзей и влюбился! Наверное, самое яркое мероприятие — вечеринка диджея Funki Porcini (британский музыкант Джеймс Брэдделл.— “Ъ”). Кажется, это было в 1999 году. Тогда я решил заниматься организацией подобных мероприятий и много лет проработал в команде клуба: впервые встал за вертушки, начав карьеру диджея, а потом был приглашен на должность арт-директора клуба. Этого особого места будет не хватать, но мы соберем вновь свое сообщество и пригласим новых друзей! Будем танцевать!

— Это был клуб для всех на протяжении почти трех десятилетий! С совершенно невероятной атмосферой, вечеринками Сережи Санчеса, большим количеством иностранных артистов, с очень классными владельцами, которые создали одну из самых примечательных точек на карте не только клубной, но и культурной Москвы. Славилась и их невероятно вкусная кухня. Например, их говядину по-сычуаньски приезжали попробовать чуть ли не со всей страны. У «Пропаганды» сложилось свое комьюнити со своей эстетикой и музыкальными вкусами. Они не очень вписывались в общемосковскую тусовку ночных клубов, а были ближе к европейской культуре. А еще «Пропаганда» дала развитие большому количеству людей. В ней начинали все топ-менеджеры нынешних крупных компаний из моего круга общения! Мой ресторан Zeppelin был больше luxury для более обеспеченной богемы, а «Пропаганда» — демократичное, для творческих людей и продвинутой аудитории, для молодежи. Такого второго в мире нет и вряд ли будет.

— Клуб запомнился как раз отсутствием любой пропаганды. Даже ЗОЖа. Просто такое устаревшее прикольное слово. А сейчас, видимо, не прикольное. Вот и закрыли.

— Я не буду испытывать сильных эмоций от закрытия, поскольку не был там уже несколько лет, хотя это легендарное, ни с чем не сравнимое место моей молодости! Оно у всех на слуху, и ходили туда все. В зависимости от дня недели можно было попасть в аудиторию и на музыку абсолютно разных интересов. Разумеется, самыми популярными были четверги. Жаль, что Москва сильно подвержена влиянию модных течений и в ней практически не сохраняются надолго такие места для общения!

Были в клубе и свои таланты. Скажем, соавтор вторничных вечеринок с оглядкой на американский хаус диджей Нина Кравиц. Из «Пропаганды», правда, ее, по словам самой Кравиц, уволили. Но позднее она переехала в Берлин и стала там настоящей западной звездой с солидными гонорарами (в 2017 году в РБК их оценивали в €20 тыс. за выступление). Одно время здесь гремели и хип-хоп-вечеринки, а их промоутеры в начале 2000-х первыми привозили в РФ знаковый чемпионат DMC по тернтаблизму (диджейским трюкам со скретчами, запилами и жонглированием пластинками, когда ручки пультов нередко крутят носами и зубами). Впрочем, эксперименты с хип-хопом в клубе все же пришлось завершить — из-за драк посетителей с использованием местных огнетушителей.

Четверги Санчеса закрылись в прошлом году, проработав ровно четверть века: как пояснял сам диджей, решили остановиться на красивой цифре.

И вот «ветеранский, но до сих пор актуальный, прямо-таки вечнозеленый» клуб (как нередко его рекомендовали в “Ъ”) закрывается сам. Ходить в «Пропаганду» в последние пару лет стали меньше, но никаких особенных причин закрытия в клубе не называют. «Видимо, пришло время»,— сообщал «Афише» арт-директор площадки Сергей Тимошов. «Это не просто клуб, это школа жизни»,— сказал “Ъ” господин Тимошов. «Практически весь мой круг любимых коллег по работе — «пропагандисты». Я и до сих пор бываю там почти каждый день. Этого особого места будет не хватать»,— сообщил “Ъ” бывший арт-директор клуба Алексей Николаев.

Немного жаль, что в России нет немецкой практики признавать знаковые клубы местом, имеющим культурную значимость с взиманием пониженной налоговой ставки. Впрочем, «Пропаганде» это могло и не помочь.